При сопоставлении сводок о потерях воевавших сторон и списков засчитанных летчикам-истребителям воздушных побед нередко выясняется, что количество реальных побед значительно ниже, чем число «заявленных» и «засчитанных», причем такая тенденция наблюдается буквально во всех странах и во всех военных конфликтах XX века, в которых имели место бои в воздухе. Сверка побед советских истребителей в Заполярье с немецкими списками потерь уже не раз производилась в российской печати (см., например, статью Ю. Рыбина «Уравнение с одним неизвестным» в AM №5-1999).

В то же время по имеющимся в архивах спискам советских потерь есть возможность достаточно точно сверить засчитанные воздушные победы многих немецких пилотов из 5-й истребительной эскадры Люфтваффе, воевавшей на Севере вплоть до октября 1944 года.

В последнее время нередко звучат утверждения, что система подтверждения воздушных побед в Люфтваффе была более объективной и реалистической по сравнению с системами, существовавшими в военно-воздушных силах СССР и его союзников. Якобы принцип «один летчик - одна победа», по которому немецким истребителям засчитывались сбитые самолеты наиболее точно и правдиво отражал истинное положение дел.

При этом не берется во внимание одно немаловажное обстоятельство: немецкому пилоту для доказательства своей заявки на сбитый самолет, как правило, было достаточно всего лишь подтверждения одного свидетеля - участника того же воздушного боя.

В начальный период Великой Отечественной войны атакующая фашистская авиация большинство воздушных боев проводила над территорией своих противников, а значит, свидетельств немецких наземных войск о победах летчиков было очень мало. Фотопулеметы реально стояли лишь на единичных машинах. Таким образом, объективных свидетельств было не много. Оставались только свидетельства самих участников воздушных боев, что неминуемо вело к ошибкам в определении: сбит или только поврежден вражеский самолет, а также приводило к двойному и даже тройному преувеличению числа воздушных побед в отдельных боях.

Давайте попробуем проследить, как работала немецкая система учета воздушных побед, на примере боевого счета одного из лучших летчиков-истребителей 5-й истребительной эскадры (JG5) оберфельдфебеля Мюллера, а также некоторых других именитых пилотов этой эскадры, о чьих победах на сегодня опубликованы достаточно подробные сведения.

Молодой пилот унтер-офицер Рудольф Мюллер прибыл в боевое подразделение в сентябре 1941 года в канун готовящегося немцами решающего и самого мощного наступления на Мурманск. На Мурманское направление тогда были стянуты основные сухопутные и воздушные силы немцев на Севере. Здесь были сконцентрированы отряды 30-й эскадры бомбардировщиков Ju 88, численность которых достигла 25 машин, почти вся группа бомбардировщиков Ju 87 IV/LG1, а также подразделения бомбардировщиков Не 111, разведывательные отряды 1.(Н)/32 и 1.(F)/124.

Истребительная авиация немцев также усилилась: все действующие отряды Me 109E и Me 110 были сведены в одну группу z.b.V, а численность отряда «мессершмиттов-110» возросла до полутора десятков. В составе подкрепления на двухместном «Мессершмитте» прилетел на Север будущий «полярный ас» фельдфебель Вайссенбергер, а на Bf 109E в качестве молодого пополнения на финский аэродром «Луостари» прибыл унтер-офицер Мюллер. По его словам, до августа он еще тренировался в учебном подразделении.

8 сентября немцы развернули наступление, которое создало серьезную угрозу прорыва к Кольскому заливу. Разгорелись ожесточенные бои в районе Большой Западной Лицы. Германская авиация оказывала мощную поддержку своим сухопутным войскам, нанося удары большими группами бомбардировщиков.

Все силы Люфтваффе были брошены на передовую. В свою очередь советская авиация развернула не менее упорное противодействие наступающим вражеским частям. Бомбардировщики СБ, Пе-2, ДБ-ЗФ, а также истребители И-15бис, И-153 и И-16 систематически бомбили пехоту и артиллерию противника, поливали их зажигательными смесями и обстреливали пулеметно-пу-шечным огнем.

Над линией фронта каждый день вспыхивали воздушные бои. Первая победа над И-16 на счету унтер-офицера Мюллера появилась 12 сентября 1941 года. Но, в действительности, советский самолет лишь получил повреждения. События этого дня развивались следующим образом. В 07:50 к линии фронта вылетели две группы истребителей 72-го смешанного авиаполка (САП) ВВС СФ: четыре И-153 и шесть И-16, которые имели задачу «поиск и уничтожение самолетов противника» (заметим кстати, что это задание полностью совпадало с тем, что немцы называли «свободной охотой»).

Группа И-16 под руководством командира звена старшего лейтенанта Коваленко (в июне 1942 года получил звание Героя Советского Союза) юго-восточнее Большой Западной Лицы обнаружила большую группу самолетов противника. Около 30 Ju 87, Ju 88, Me 109 и Me 110 «обрабатывали» передний край советской обороны. Шестерка И-16, подойдя незамеченной под нижней кромкой облаков, атаковала бомбардировщики. По докладам советских летчиков, два Ju 88 получили повреждения и, дымя, ушли со снижением за линию фронта.

Дальнейшее преследование подбитых самолетов было невозможно, так как в бой вступили «мессер-шмитты» охранения. В результате боя шестерки «ишаков» с шестью Me 109Е и тремя Me 110 советские летчики заявили о двух сбитых «Мессершмиттах-109», которых записали на счет младшего лейтенанта Плотникова и сержанта Романова.

На основании немецких данных известно также об одной победе над И-16 в том же бою, засчитанной унтер-офицеру Мюллеру. На самом деле И-16 младшего лейтенанта Плотникова, действительно, получил около сотни пробоин, но летчик нормально долетел на поврежденном самолете до своего аэродрома. Из-за перебитой тросовой проводки выпуска шасси Плотников посадил самолет на «брюхо».

Таким образом, первой победой будущего аса Мюллера был не сбитый, а только поврежденный И-16, так как позже этот самолет отремонтировали и вновь ввели в строй.

В тот же день произошел еще один воздушный бой. В 14:17 на штурмовку войск противника вылетела группа из шести И-153 и пяти И-16 72-го САП во главе с капитаном Сафоновым. У линии фронта группа И-16 атаковала самолеты противника. Одну атаку по «Юнкерсу-87» произвел лейтенант Коган, а младший лейтенант Максимович сбил разведчик «Хеншель» Hs 126. Согласно докладу с фронта вражеский самолет упал в районе расположения наших войск.

Очевидно, эта победа была одержана совместно с английскими летчиками, которые в составе пятерки «харрикейнов» примерно в это же время вели воздушный бой с группой из пяти Bf 109E, прикрывавших Hs 126. По сведениям штаба ВВС Северного флота англичане сбили один Me 109E и «Хеншель» при потере одного «Харрикейна» вместе с пилотом сержантом Смитом.

Германские источники говорят о двух уничтоженных в этот день под Мурманском Bf 109E-7 №№1075 и 4078, в одном из которых погиб лейтенант Люе. Также по немецким данным нашими истребителями был подбит бомбардировщик Не 111Н-5 №3506, стрелок которого погиб, а радист получил ранение.

Таким образом, 12 сентября оказалось довольно тяжелым днем для немецкой авиации под Мурманском. Боевые потери составили два уничтоженных в воздушных боях Bf 109E-7, поврежденный на вынужденной посадке на 30% Hs 126 №3461, которого подбили либо И-16, либо «харри-кейны» (на счета тех и других записали по одному сбитому «Хеншелю»), а также поврежденный Не 111. Потери союзников составили один «Харрикейн» и один поврежденный И-16.

Следующие две «победы» на счету унтер-офицера Мюллера появились 17 сентября, но они также не подтверждаются советскими данными.

В те дни погода на Мурманском направлении ухудшилась, однако авиация противоборствующих сторон проявляла значительную активность, бомбя и штурмуя наземные войска. Вечером произошло боес-толкновение над линией фронта двух ударных групп. Около 30 фашистских бомбардировщиков в 18:40 атаковали советские наземные войска. Но вскоре появились и наши штурмовики: пять И-153 из 147-го ИАП в сопровождении шести И-16 145-го ИАП, которые в 18:35 вылетели на бомбардировку артиллерийских позиций противника в районе озера Куыркъявр. Здесь они встретились с прикрывающей истребительной группой противника на Me 109Е, с которой завязали воздушный бой. Один из «мессершмиттов» зашел в лобовую атаку на «чайку» лейтенанта Берлова, что случалось нечасто.

Вскоре к месту боя подоспели восемь английских «харрикейнов», поднятых на перехват. Бомбардировщиков «харрикейны» уже не застали и тоже вступили в схватку с истребителями. В общей сложности в этом сражении, которое длилось 15-20 минут, приняли участие довольно крупные силы: пять И-153, шесть И-16 и восемь «харрикейнов» против девятки Bf 109E.

Численное превосходство союзников сказалось положительно: согласно разведсводке 1 -й смешанной авиадивизии (1-я САД), советские и английские летчики сбили три Me 109.

Немецкие списки потерь говорят лишь об одном уничтоженном Bf 109E-3 №4004, пилот которого фельдфебель Стигмайер погиб. Этот единственный сбитый самолет можно считать сбитым совместно советскими и английскими летчиками. Ни «ишаки», ни «чайки» в этом бою потерь не имели.

Тем не менее, 17 сентября на счету унтер-офицера Мюллера откуда-то возник «сбитый» И-153, что, как мы видим, ничем не подтверждается, равно как и заявка Мюллера на «сбитый» в тот же день ДБ-ЗФ. В общем, несуществующие победы записали себе обе стороны.

Еще один, уже четвертый якобы сбитый самолет появился на счету Мюллера 27 сентября 1941 года. На этот раз в список его побед попал «Харрикейн». Действительно, в этот день в районе Западной Лицы в 11:50 произошел воздушный бой между пятью «харрикейнами» и шестью Me 109E. «Харрикейны» сопровождали на бомбометание четверку Пе-2 флотского 72-го Краснознаменного авиационного полка (КАП).

При уходе бомбардировщиков от цели появилась шестерка Me 109, но англичане взяли противника на себя. Несмотря на то, что после боя обе стороны записали себе по одной воздушной победе, реально сбитых самолетов не было. Но все же главный результат этого воздушного боя состоял в том, что английские пилоты, защищая «пешки», с успехом и без потерь отбили атаку «мессершмиттов».

Первая полноценная победа на счету Мюллера появилась 28 сентября. В этот день на штурмовку колонны противника и немецкой переправы через реку Титовка были брошены крупные силы ВВС СФ и 14-й армии.

От Северного флота немцев бомбили и штурмовали девять И-153, 10 И-15бис, семь И-16, семь СБ и два Пе-2 (все из 72-го КАП). Переправа была уничтожена. Взрывы бомб вызвали оползни, запрудившие русло реки, в результате чего вражеские войска у реки Западная Лица и в районе перешейка полуострова Средний оказались на 11 дней отрезанными от своих тылов.

Хуже пришлось армейским летчикам. В 16:20 на бомбежку колонны противника вылетели 11 СБ из 80-го СБП и 118-й разведэскадри-льи (РАЭ), которые в это время действовали под Мурманском. Их сопровождали 11 истребителей: пять И-16, три И-153, два МиГ-3 и один ЛаГГ-3. Над колонной патрулировали немецкие истребители.

В районе Летсамо пара Me 109E и один Me 110 атаковали нашу ударную группу. Сначала с «мессерами» вступили в бой «связывающая» группа И-16. Вскоре был сбит И-16 лейтенанта Воробьева. Летчик выпрыгнул с парашютом над территорией противника, но благополучно вернулся, перейдя линию фронта.

На обратном пути наши бомбардировщики атаковала еще одна столь же небольшая смешанная группа «мессершмиттов». Их удар оказался очень эффективным: три СБ из 118-й РАЭ были сбиты, один из них записали на счет унтер-офицера Мюллера.

После безуспешных попыток немцев овладеть Мурманском боевые действия сместились к югу, на Кандалакшское и Кестеньгское направления. Германское командование перебазировало часть своей авиации на аэродром «Алакуртти».
    2 ноября в 16:15 пять СБ 137-го КСБП, сопровождаемые пятью истребителями (один МиГ-3, два И-153 и два И-16), бомбили войска противника на Кандалакшском направлении. При возвращении на аэродром стрелки бомбардировщиков первыми заметили на удалении около километра пятерку Me 109E. Отсутствие на наших истребителях радиосвязи не позволило экипажам СБ своевременно сообщить пилотам «ишаков» об этой угрозе. Тем временем «мессеры» сверху устремились в атаку, и стрелки бомбардировщиков длинными очередями из ШКАСов дали сигнал истребителям сопровождения.

Вся пятерка истребителей прикрытия развернулась навстречу противнику и контратаковала «мессершмитты» спереди и сбоку. Один «мессер» с повреждениями вышел из боя, а оставшаяся четверка разошлась попарно в стороны. Наши истребители на какое-то время отвлеклись атакой по ближайшей паре Me 109, а в это время вторая пара с большой дистанции (до 800 метров) смогла атаковать строй СБ. Пулеметно-пушечным огнем два «мессершмитта» быстро подбили три бомбардировщика.

Наши истребители прикрытия с запозданием попытались отразить атаку «мессеров», но безуспешно. В воздушном бою один И-153 также был подбит и сел на вынужденную в районе города Апатиты. Самолет разбился, но летчик, к счастью, не пострадал.

Все три подбитых СБ не дотянули до своего аэродрома и при вынужденных посадках среди сопок были полностью разбиты. Экипаж одного из них погиб. Надо признать, что германские пилоты в этот раз одержали серьезную победу, сбив без потерь со своей стороны сразу четыре советских самолета, два из которых (СБ) пополнили счет унтер-офицера Мюллера.

Однако следующая «зарегистрированная победа» Мюллера, якобы одержанная 4 ноября над И-16, не подтверждается советскими данными. К середине ноября на боевом счету у Мюллера значилось уже восемь сбитых самолетов (два И-16, И-153, «Харрикейн», ДБ-ЗФ и три СБ), но из них реальны только три СБ и один поврежденный И-16.

В ноябре 1941 года 1-й отряд 77-й эскадры, в котором служил унтер-офицер Мюллер, был временно заменен на Мурманском участке фронта 4-м отрядом, переброшенным из норвежского города Ставангер. Перелетев в Ставангер, Мюллер прослужил здесь несколько месяцев.

В начале 1942 года все истребительные подразделения 5-го Воздушного флота Люфтваффе были объединены в одну 5-ю истребительную эскадру JG5. Бывший 1 -й отряд 77-й эскадры теперь стал именоваться 6-м отрядом 2-й группы 5-й эскадры (6./II/JG5).

В феврале 1942 года боевой счет Мюллера пополнился двумя сбитыми 1 и 16 февраля английскими «хадсонами», но из них английской стороной подтверждается только один «Хадсон», не вернувшийся из боевого вылета 16 февраля.

Следующие победы унтер-офицера Мюллера отмечены после возвращения его отряда на Мурманское направление.

Апрель 1942 года характеризуется как один из наиболее напряженных месяцев боевых действий на Севере. В этот период войска 14-й армии и Северный флот готовились к наступлению.

Советская авиация была задействована для предварительных ударов по аэродромам противника и on вскрытия его оборонительной полосы фоторазведкой. Для этих целей рано утром 23 апреля три группы бомбардировщиков: шестерка и девятка Пе-2 из 608-го ББАП и восемь СБ из 80-го и 137-го полков в сопровождении 20 истребителей ЛаГГ-3 19-го ГИАП, Р-40 20-го ГИАП и «харрикейнов» 760-го ИАП совершили почти одновременный налет на два германских аэродрома «Хебуктен» и «Луостари».

Пе-2 безнаказанно отбомбились по «Хубуктену» и благополучно вернулись домой, а группу СБ над Луостари встретил интенсивный и точный зенитный огонь. Один СБ из 137-го полка получил повреждения и, недотянув до своего аэродрома, сел на вынужденную в районе Пулозера. Самолет отправили в капитальный ремонт. Истребители противника не успели оказать противодействия ни одной из советских ударных групп.

Через два с половиной часа заявила о себе и авиация противника. Группа бомбардировщиков Ju 87 в сопровождении семи Me 109E из 6-го отряда 5-й эскадры во главе с командиром 2-й группы оберлейте-нантом Карганико незамеченной подошла к Мурманску.

Из-за низкой и сплошной 10-балльной облачности группа «юнкерсов» смогла без серьезного воздушного противодействия прицельно отбомбиться по Мурманскому порту. В результате был потоплен плавучий кран и буксир «Строитель».

В это время в воздухе патрулировала пара «харрикейнов» 769-го ИАП ПВО, летчики старший лейтенант Дрозд и младший лейтенант Негуляев. Они обнаружили группу сопровождения и атаковали истребители противника, но «Харрикейн» Негуляева сам попал под удар трех Me 109, два из которых зашли ему в хвост. Попав в безвыходное положение, младший лейтенант решился на отчаянный шаг. Передав по радио: «Иду на таран», он ударил «мессер» левой плоскостью,

Немецкий истребитель загорелся и упал на западный берег Кольского залива. Самолет Негуляева потерял управление и тоже рухнул на землю, летчик погиб. А пилот «Мессершмитта» (Bf 109E-7 №1333) успел выпрыгнуть из горящего самолета и приземлился на парашюте в четырех километрах юго-западнее Мурманска.

Им оказался оберфельдфебель Сальвендер из 6-го отряда, имевший на своем боевом счету уже 24 воздушные победы. Бойцы постов ВНОС попытались захватить немца в плен, но тот начал отстреливаться и был убит.

В дальнейшем германское командование посмертно засчитало Сальвендеру якобы сбитый им «Харрикейн», который в действительности погиб при таране.

При возвращении на свой аэродром после бомбометания Мурманского порта группа Me 109, Me 110 и Ju 87 в районе линии фронта встретилась с нашими самолетами. Это были два фоторазведчика СБ из 137-го КСБП, сопровождаемые двумя четверками истребителей - «томагавков» и «харрикейнов» из 20-го ГИАП. Наши истребители вступили в бой с самолетами противника, а пара Bf 110 в свою очередь атаковала и сбила один СБ. В упорном бою второй СБ нашим летчикам все же удалось отстоять, но, к сожалению, очень дорогой ценой: были сбиты три «харрикейна», погибли двое пилотов - старший лейтенант Бут и сержант Чибисов.

Один «Харрикейн» сбил оберфельдфебель Вайссенбергер на «Мессершмитте-110» в районе Титовки, еще один был засчитан пилоту Bf 110 лейтенанту Маулю, два «харрикейна» и один СБ записали на счет унтер-офицеру Мюллеру (таким образом, три сбитых «харрикейна» в немецких отчетах превратились в четыре, но на общем фоне это было не очень большим преувеличением).

Потери противника советской стороной оценивались в шесть сбитых самолетов: три Me 110, один Me 109, и два Ju 87. Однако по немецким данным потери Люфтваффе были гораздо ниже. На вынужденных посадках разбились всего два «мессершмитта»: Bf 109E-7 №6042(50% повреждений, восстановлению не подлежал) и Bf 109E-7 №2049 (40% повреждений, требовал заводского ремонта). Обе машины из 2-й группы 5-й эскадры, вероятнее всего, были подбиты именно в этом воздушном бою.

Через 4,5 часа немцы совершили второй налет на мурманский порт. В 11:25 семь Ju 87, четыре Ju 88 в сопровождении истребителей Bf 109E прошли к губе Ваенга и сквозь разрывы облаков с пикирования сбросили бомбы на корабли, не причинив им никакого ущерба.

Эту группу смогли перехватить четыре флотских «харрикейна» из 2-го ГКАП (Гвардейский Краснознаменный авиаполк). Над облаками они вступили в бой с пятеркой Me 109. Бой для наших летчиков оказался неудачным - немцы сбили два «харрикейна». Сержант Епанов выпрыгнул с парашютом и благополучно приземлился, а у сержанта Семенова парашют не успел раскрыться и летчик погиб.

С немецкой стороны в бою принимали участие «мессершмитты» из 7-го отряда. Один сбитый «Харрикейн» был на счету командира отряда капитана Шпонека, второго сбил будущий ас из того же отряда унтер-офицер Шумахер. Примерно в это же время еще один неудачный бой со второй группой «мессершмиттов» провела четверка «харрикейнов» 768-го ИАП ПВО: погиб сержант Коленцов. Очевидно, именно его сбил унтер-офицер Мюллер, которому после этого боя засчитали два «Харрикейна».

В общем итоге потери советских истребителей в Заполярье за 23 апреля составили семь «харрикейнов», один из которых погиб при таране, а остальные были сбиты в воздушных боях. Бомбардировщики также понесли потери: один СБ погиб в воздушном бою, а второй был подбит зенитной артиллерией и дополнительно поврежден на вынужденной посадке.

За день погибли семь советских пилотов, но и немцы лишились одного из своих лучших асов - фельдфебеля Сальвендера. Их потери матчасти составили три Bf 109E-7.

Но у бывшего унтер-офицера, а ныне фельдфебеля Мюллера 23 апреля выдалось на редкость удачным днем. Ему засчитали пять сбитых самолетов: четыре «харрикейна» и СБ. Как видно из описаний боев, подтверждения можно найти на три или четыре его победы: два-три «Харрикейна» и СБ.

Гораздо успешнее для наших летчиков сложился следующий боевой день - 24 апреля. В тот день погода над Мурманском немного улучшилась: облачность уменьшилась до 5 - 8 баллов на высоте 1000 - 1500 метров. Около 10 часов утра восемь Ju 87 в сопровождении трех Bf 110 и до 15 Bf 109 подошли с северо-запада к Мурманску. По-видимому, первыми их перехватили истребители 14-й армии. В 10 километрах от города на высоте 3500 метров три Р-40 20-го ГИАП (капитаны Громов, Соломонов и старший политрук Селезнев) и восемь «харрикейнов» из 760-го ИАП атаковали 15 Me 109Е. После первой атаки один «Мессершмитт» сильно задымил и ушел вниз. Это наблюдали все участники боя. Остальные «мессершмитты», вероятно, стремясь выполнить основную задачу по прикрытию бомбардировщиков, вышли из боя с набором высоты в облака.

Советские летчики по возвращении заявили об одном сбитом Me 109, а унтер-офицер Мюллер, в свою очередь, записал на свой боевой счет «Харрикейн». В действительности же ни одна из сторон потерь в истребителях в тот день не имела.

Группа Ju 87, по-видимому, опасаясь встречи с нашими истребителями, кое-как отбомбилась в районе Мурманска. 22 бомбы упали в воду, а три - на сушу, не причинив никакого ущерба.

Вызванные по радио на перехват четыре «харрикейна» из 769-го ИАП ПВО (ведущий старший политрук Борисов) и четыре «харрикейна» из 768-го ИАП (ведущий старший политрук Анохин) на высотах 800 - 1200 метров атаковали две группы самолетов противника, воспринятые ими как три Me 110 и 10 Ju 87.

Анохин сбил «Юнкере», точное место падения которого указали посты ВНОС. Второго «лаптежника» сбил лейтенант Бардаш из 768-го ИАП, посты ВНОС также подтверждали это. Остальные бомбардировщики с резким снижением ушли на запад.

Немецкие сводки говорят о двух потерях за 24 апреля: Ju 87 №6234 (повреждения 100%, самолет упал на советской территории, летчик вернулся в часть, стрелок пропал без вести), а также Ju 87 №5680, совершивший вынужденную посадку (25% повреждений).

25 апреля ВВС 14-й армии и Северного флота произвели, пожалуй, самый крупный с начала войны налет на аэродром «Хебуктен». Организован и проведен он был следующим образом. В 07:15 с аэродрома «Кица» поднялись 16 Пе-2 608-го ББАП. В районе Мурманска к ним пристроились для непосредственного сопровождения 15 истребителей: шесть ЛаГГ-3 19-го ГИАП и девять Р-40 20-го ГИАП. В 08:30 12 Пе-2 с высоты 3200--3500 м стали пикировать на аэродром «Хебуктен» и прицельно сбросили бомбы. Вывод из пикирования выполнялся на высоте примерно 1200 м. Подход к цели был выполнен скрытно. Истребители противника не успели оказать противодействие, а зенитный огонь был неэффективным. Оставшиеся на высоте четыре Пе-2 бомбили аэродром с горизонтального полета и одновременно фотографировали результаты удара.

Всего были сброшены 24 бомбы ФАБ-250, 16 ФАБ-100 и 8 ФАБ-50, при этом наблюдались прямые попадания в стоянки самолетов и здания. На аэродроме летчики наблюдали до шести истребителей Me 110, два из которых находились на взлетной полосе.

При уходе от цели фотографирующее звено атаковал одиночный «Мессершмитт-110». Он смог повредить один Пе-2. Пилотом «Мессершмитта» являлся известный ас обер-фельдфебель Теодор Вайссенбергер. После этого боя на его счету появились аж две «пешки», одну из которых он якобы сбил в 08:44, а другую - в 08:49.

Между тем, все бомбардировщики, в том числе и поврежденный, благополучно вернулись на свой аэродром. А вот истребитель Вайссенбергера оказался подбит воздушным стрелком. У него вспыхнул правый двигатель и пилоту пришлось сажать свой Bf 110Е-2 на вынужденную, после чего самолет полностью сгорел («повреждение 100%»).

Налет, в целом, оказался вполне успешным, кроме того, бомбардировщики Пе-2 имели успех и в воздушном бою. Все наши самолеты вернулись на аэродромы базирования, а после расшифровки фотопленок потери противника на аэродроме «Хебуктен» оценили в 15 уничтоженных самолетов. Реальные результаты, правда, были гораздо скромнее. По немецким данным на аэродроме серьезно пострадали только два самолета: Ju 87R и Bf 109Е-7. Погибли 5 человек, еще несколько получили ранения.

Еще один успешный воздушный бой провели летчики 20-го ГИАП вечером этого дня. В 20:37 на отражение налета противника вылетели четыре «томагавка» из 20-го ГИАП, ведущим был капитан Громов. На высоте 4000 метров они встретили «мессершмитты-110», которых атаковала пара капитана Громова и старшего лейтенанта Хлобыстова. Но сверху на эту пару спикировали пять «мессершмиттов-109Е», прикрывавших «стодесятых».

Заметив противника, Громов и Хлобыстов пошли в лобовую атаку. Однако немцы не вступили в бой и, развернувшись, стали уходить. Наши истребители устремились в погоню и капитан Громов открыл огонь по одному из «мессершмиттов» прямо в хвост. Вражеский самолет сильно задымил, но смог со снижением оторваться от преследования и скрыться в облаках. Его засчитали как «предположительно сбитый» и не зря: по немецким данным в этот день разбился Bf 109E-7 №4932 из 3-й группы 5-й истребительной эскадры, получивший фатальные 60% повреждений. Вполне вероятно, что он был подбит Громовым в воздушном бою.

Использованы материалы порталов:

http://www.airpages.ru