К середине 1930-х годов, спустя менее десяти лет после принятия на вооружение РККА, 76-мм полковая пушка обр. 1927 г. уже стала устаревшей. Эта артиллерийская система представляла собой по сути дальнейшее развитие горной пушки Данглиза, первый проект которой был разработан ещё в 1893 году. К основным недостаткам орудия относились малые углы вертикального (ВН) и горизонтального наведения (ГН), низкая скорость возки, невысокая скорострельность из-за устаревшего поршневого затвора. Вызывала нарекания и относительно слабая баллистика орудия, ограничивавшая его максимальную дальность стрельбы и бронепробиваемость. Последнее было особенно важным в свете появления за рубежом образцов бронетанковой техники, устойчивых к попаданиям бронебойных снарядов, фугасных гранат и шрапнели, поставленной «на удар», выпущенных из 76-мм полковой пушки обр. 1927 г. Попытки её модернизации показали невозможность качественного улучшения характеристик орудия при сохранении существующего лафета, и в 1936 году работы в этом направлении были прекращены. Было принято принципиальное решение о проектировании нового орудия.

76-мм полковая пушка обр. 1943 г. ОБ-25.

76-мм полковая пушка обр. 1943 г. ОБ-25.

76-мм полковая пушка обр. 1943 г. ОБ-25.

76-мм полковая пушка обр. 1943 г. ОБ-25.

76-мм горная пушка обр. 1909 г.

3-дюймовая короткая пушка обр. 1913 г.

76-мм полковая пушка образца 1927 года.

76-мм полковая пушка образца 1927 года.

76-мм полковая пушка образца 1927 года.

76-мм полковая пушка образца 1927 года.

Осенью 1936 года главное артиллерийское управление (ГАУ) РККА выдало Кировскому заводу задание на разработку 76-мм полковой гаубицы-пушки. По сравнению с пушкой обр. 1927 г. новое орудие должно было иметь лучшую баллистику (начальная скорость 500—550 м/с) за счёт более длинного ствола (20—26 калибров), угол ВН не менее 70°, угол ГН не менее 60° и массу не более 950 кг. В рамках работы над этой артиллерийской системой, получившей индекс Л-10, ведущий инженер И. И. Амелькевич начал проработку универсального орудия, качающаяся часть которого могла использоваться не только на полевом лафете, но и для вооружения танков, бронепоездов и боевых кораблей. Однако уже весной 1937 года работы над орудием были прекращены по распоряжению М. Н. Тухачевского.

В 1937 году отвечавший за вопросы вооружения армии руководящий состав РККА подвергся репрессиям (в частности, были арестованы, осуждены и позднее казнены через расстрел М. Н. Тухачевский и начальник ГАУ Н. А. Ефимов). Пришедшее ему на смену новое руководство ГАУ в лице Г. И. Кулика, озабоченное плачевным состоянием дел в области вооружения Красной армии, в 1938 году приняло решение о возобновлении работ по полковым орудиям. Наркоматом вооружения был объявлен конкурс на создание полкового орудия, тактико-технические требования (ТТТ) к которому, утверждённые 14 февраля 1938 года, повторяли условия заказа Кировскому заводу 1936 года. Проектирование новой артиллерийской системы, помимо КБ Кировского завода, было возложено на КБ ленинградского завода № 7 «Арсенал» и КБ горьковского завода № 92 «Новое Сормово».

КБ заводов «Арсенал» и «Новое Сормово» при создании своих образцов за основу взяли разрабатываемые ими с 1936 года проекты 76-мм горных орудий, близких к полковым по ряду параметров. В конце 1938 — начале 1939 года КБ завода «Арсенал» под руководством Л. И. Горлицкого закончило проект «конно-полковой» пушки 7-5 на базе горной пушки обр. 1938 г. (7-2). От последней был взят ствол с затвором, прицел, колёса и в целом около 30 % деталей. Однако конструкция 7-5 не вполне соответствовала ТТТ — доставшийся от горного орудия однобрусный лафет ограничивал угол ГН всего 6° вместо требуемых 60°. В связи с этим одновременно велись работы по пушке 7-4, имевшей иную конструкцию лафета с раздвижными станинами. Опытный образец 7-4 был изготовлен в начале апреля 1940 года. Ни 7-5, ни 7-4 на вооружение приняты не были — первое орудие по причине малого угла ГН, а второе — по причине сложности конструкции пушки и более высокой готовности конкурирующего проекта пушки Ф-24.

КБ завода «Новое Сормово» под руководством В. Г. Грабина также спроектировало свою полковую пушку Ф-24 на базе разрабатываемого с 1936 года горного орудия Ф-31. Оба орудия были практически идентичны, отличаясь главным образом тем, что полковая пушка, в отличие от горной, не могла разбираться на вьюки. Но такой подход не устроил ГАУ, руководство которого после рассмотрения проекта предписало его кардинально переделать. В числе выдвинутых требований были создание лафета с раздвижными станинами, отказ от переменной высоты линии огня за счёт излома боевой оси ввиду сложности такой конструкции, а также использование патрона и каморы от горной пушки обр. 1938 г. Рабочие чертежи с макетом переделанного орудия были рассмотрены ГАУ 16 октября 1939 года, а первый опытный образец Ф-24 был изготовлен в январе 1940 года (всего было изготовлено 4 опытных образца орудия). Пушка Ф-24 прошла полигонные испытания и показала хорошие характеристики, но по не вполне понятным причинам так и не была принята на вооружение (при этом в 1940 году производство пушек обр. 1927 г. было прекращено). Тем не менее, работы по этой артиллерийской системе не пропали даром — её конструкция была положена в основу проекта 57-мм противотанковой пушки ЗИС-2.

Очевидным недостатком опытных полковых орудий, разработанных по ТТТ 1938 года, являлась их большая масса в боевом положении, достигавшая 985 кг. Это ограничивало их подвижность на поле боя, уже существовавшие на тот момент полковые пушки обр. 1927 г. при меньшей массе около 900 кг критикуются как слишком тяжёлые для своего предназначения. Кроме того, по своим баллистическим качествам они находились достаточно близко с классическими дивизионными орудиями, от которых они отличались несколько меньшей начальной скоростью и возможностью стрельбы под большим углом возвышения с переменным зарядом.

После начала Великой Отечественной войны стало очевидно, что бронепробиваемость полковой пушки обр. 1927 г., производство которой с началом войны было возобновлено, является явно недостаточной. В большинстве случаев борта немецких средних и лоб лёгких танков защищались качественной бронёй толщиной около 30 мм, что было на пределе возможностей орудия даже на близких дистанциях боя. Весной 1942 года были утверждены новые ТТТ на полковое орудие, которые в основном заключались в обеспечении бронепробиваемости не менее 50 мм на дистанции 500 м, массы не более 900 кг, а также в его максимальной унификации с артиллерийскими системами, уже находящимися в производстве. КБ Кировского завода произвело модернизацию 76-мм полковой пушки обр. 1927 г., которая заключалась в удлинении ствола орудия на 9 калибров, установке груза на казённик для ликвидации возникшей неуравновешенности ствола в цапфах и увеличении зазора в компрессоре тормоза отката. Модернизированный образец орудия, получивший название «76-мм полковая пушка обр. 1927/42 гг.», был изготовлен в январе 1942 года. Войсковые испытания орудие проходило летом 1942 года на Ленинградском фронте и, согласно заключению комиссии, их не выдержало.

Одновременно КБ завода № 92 спроектировало свой вариант полковой пушки под названием ЗИС-21-11, представлявший собой по сути дивизионную пушку ЗИС-3 с обрезанным до 20 калибров стволом и уменьшенным щитом. В мае 1942 года орудие прошло испытания на Гороховецком полигоне, которые выявили неудовлетворительную работу противооткатных устройств. После исправления дефектов, пушка прошла повторные испытания, однако в августе 1942 года было решено отказаться от принятия ЗИС-21-11, поскольку её бронепробиваемость по сравнению с пушкой обр. 1927 г. увеличилась незначительно — на 12,5 мм на дистанции 500 м.

Одной из основных причин отказа от продолжения разработки полковых пушек по ТТТ 1942 года являлись разработка и принятие на вооружение 76-мм кумулятивных снарядов, имевших бронепробиваемость порядка 70 мм на всех дистанциях. Как следствие, необходимость в увеличении начальной скорости полковых орудий отпала.

В апреле 1942 года работы над новым полковым орудием были начаты в ОКБ-172 под руководством М. Ю. Цирульникова. ОКБ-172 было образовано в 1938 году как «ОТБ УНКВД Ленинградской области» и представляло собой «шарагу» — конструкторское бюро, в котором работали инженеры, приговорённые к различным срокам заключения. Заключённым был и руководитель ОКБ-172, М. Ю. Цирульников, осуждённый в 1939 году на 8 лет лагерей. Первоначально ОТБ размещалось в Ленинграде и специализировалось на создании морской артиллерии, но после начала войны было эвакуировано в Молотов (Пермь) на завод № 172, получив своё новое название (стоит отметить, что при этом на заводе одновременно существовало и собственное КБ, в котором работали вольнонаёмные инженеры — КБ завода № 172). В Молотове ОКБ-172 занималось работами в области полевой и танковой артиллерии, в частности в 1942 году конструкторским бюро была разработана модификация 45-мм противотанковой пушки, принятая на вооружение под наименованием 45-мм противотанковая пушка обр. 1942 г. (М-42).

В эскизном проекте нового орудия Цирульников предложил наложить 76-мм ствол со слабой баллистикой на лафет 45-мм противотанковой пушки обр. 1942 г. Такое решение позволяло получить довольно лёгкую артиллерийскую систему, использующую хорошо отработанные в производстве элементы. С другой стороны, оно не соответствовало ТТТ на полковое орудие 1942 года, требовавших более высокой начальной скорости снаряда по сравнению с пушкой обр. 1927 г. Как результат, в 1942 году проект не вызвал большого интереса со стороны ГАУ. Однако с прекращением работ над другими полковыми орудиями и отказом от прежних ТТТ идея ОКБ-172 оказалась к месту, перспективная система получила заводской индекс ОБ-25 и её проектирование активизировалось. В феврале 1943 года этот этап был закончен, начались изготовление и испытания опытных образцов. Третий опытный образец пушки был допущен до полигонных испытаний, проходивших на Гороховецком полигоне с 18 по 26 июня 1943 года. Испытания завершились неудачно — были выявлена плохая кучность, проблемы в работе противооткатных устройств, погнулась боевая ось. После устранения недостатков в июле 1943 года последовали войсковые испытания четырёх опытных образцов; при этом с целью определения оптимальной конструкции испытывались стволы с разной крутизной нарезки — 15, 20, 25, 30, 35 калибров. К 12 августа войсковые испытания были успешно завершены, а 4 сентября 1943 года орудие было принято на вооружение под официальным наименованием «76-мм полковая пушка обр. 1943 г.».

Поскольку ОБ-25 не вполне удовлетворяла военных, совершенствование полковых орудий было продолжено. С лета 1943 года в Центральном артиллерийском конструкторском бюро (ЦАКБ) под руководством В. Г. Грабина велись работы над 76-мм полковой пушкой С-5-1. Орудие при той же баллистике и боеприпасах, что и ОБ-25, имело полуавтоматический вертикальный клиновой затвор, угол ВН 37°, торсионное подрессоривание, обеспечивающее большую скорость возки, коробчатые станины. Пушка С-5-1 прошла полигонные испытания на Ржевском полигоне в 1945 году; согласно заключению ГАУ от 6 августа 1945 года, орудие испытания не выдержало и работы над ним были прекращены.

В 1944 году КБ завода № 172 были разработаны 76-мм полковые пушки М3-1 и М3-2. М3-1 имела ствол длиной 22,1 калибра, а также оригинальную конструкцию лафета, основанную на идее «несущего щита», которая заимствовалась у немецкой противотанковой пушки Pak 41 с коническим стволом калибра 75/55 мм. У пушки М3-2 длина ствола составляла 30,2 калибра, а лафет был конструктивно близок аналогичной составляющей 45-мм противотанковой пушки обр. 1942 г. Оба орудия оснащались горизонтальным клиновым четвертьавтоматическим затвором. Пушка М3-1 прошла полигонные испытания в ноябре 1944 года, по итогам которых была выявлена плохая работа противооткатных устройств. С октября 1944 по март 1945 года проходили полигонные испытания пушки М3-2, которые также зафиксировали проблемы с противооткатными устройствами и плохую экстракцию гильз. Была рекомендована доработка обоих орудий, однако в связи с окончанием войны на вооружение данные пушки не принимались.

С 1949 года в ЦНИИ-58 велись работы по созданию 100-мм полковой безоткатной пушки под шифром «0974» для замены пушки обр. 1943 г. Орудие должно было иметь массу около 500 кг, углы ВН и ГН в 37° и 60° соответственно, скорострельность до 12 выстрелов в минуту. На вооружение пушка не принималась в связи с началом работ по новой 100-мм полковой безоткатной пушке С-100 массой около 180 кг. Однако С-100 постигла та же участь, военные оказали предпочтение альтернативной конструкции другого разработчика — 107-мм безоткатной пушке Б-11.

Серийное производство 76-мм полковой пушки обр. 1943 г. велось с 1 января 1944 года по 1946 год на заводах № 172 и № 106. Завод № 172 изготовил большую часть из общего числа выпущенных орудий в 5192 единицы.

Боевое применение

Пушка предназначалась почти исключительно для ведения огня прямой наводкой. В наступлении полковые пушки должны были перемещаться своими расчётами в боевых порядках наступающей пехоты и оперативно подавлять огневые средства противника, мешающие продвижению, — пулемётные гнёзда, артиллерийские орудия и миномёты, разнообразные огневые точки. В обороне орудия также должны были находиться в боевых порядках пехоты, ведя огонь по наступающей пехоте противника, а при необходимости — и по танкам и бронемашинам. Специфика действий полковых орудий приводила к большим потерям как материальной части, так и расчётов; в то же время, наряду с батальонной артиллерией (45-мм пушками) и миномётами полковые орудия были единственными артиллерийскими системами, находившимися непосредственно в боевых порядках и имевшими возможность максимально оперативно поражать выявленные цели. Благодаря относительно небольшим размерам и массе полковые пушки активно использовались при форсировании рек, проведении десантных операций, в городских боях.

B послевоенное время поставлялись вооружённым силам ПНР, КНР и КНДР, использовались в ходе Корейской войны северокорейскими частями.

Организационно-штатная структура

Согласно штатам военного времени, ОБ-25 имелись в полковых артиллерийских батареях следующих частей:

• Полки стрелковых дивизий — 4 орудия.
• Кавалерийские полки — 4 орудия.
• Артиллерийские дивизионы стрелковых бригад — 4 орудия.

Также, в ходе войны имелись случаи использования ОБ-25 в батальонной артиллерии и даже в качестве противотанкового орудия в истребительно-противотанковых артиллерийских бригадах.

Боеприпасы и баллистика

Выстрелы орудия комплектовались в виде унитарного патрона. Выстрелы ОБ-25 не были взаимозаменяемы с выстрелами каких-либо других советских 76-мм орудий; пушка имела собственную, специально разработанную для неё баллистику. В латунной гильзе патрона массой 0,89 кг последовательно от днища к дульцу размещены картонный кружок над капсюльной втулкой, метательный заряд, картонный кружок и цилиндрик с обтюратором. Воспламенение заряда обеспечивается капсюльной втулкой. Выстрелы хранились в деревянных ящиках по 5 патронов.

По сравнению с 76-мм полковой пушкой обр. 1927 г. ассортимент боеприпасов ОБ-25 был небогат и включал в себя лишь 4 типа снарядов. Для стрельбы по живой силе, огневым средствам и укреплениям противника использовались осколочно-фугасные снаряды ОФ-350 и осколочные снаряды О-350А. Снаряд ОФ-350 при установке взрывателя на осколочное действие при разрыве создавал 600—800 убойных осколков (весом свыше 1 г), создающих площадь сплошного поражения размером 8x5 м (поражается 90 % целей) и действительного поражения — размером 30x15 м (поражается 50 % целей). При установке взрывателя на замедленное действие создавалась воронка глубиной 30—50 см и диаметром 70—100 см. Снаряды комплектовались взрывателями КТМ-1 или КТМЗ-1 (последний имел замедлитель и с неснятым колпачком мог использоваться для стрельбы на рикошетах при углах встречи не более 22°). В выстрелах со снарядами ОФ-350 и О-350А использовался заряд Ж-344 с порохом марки 4,1 массой 0,15 кг, давление в канале ствола 1100 кг/см2. По кучности стрельбы ОБ-25 уступала пушке обр. 1927 г. — при стрельбе снарядом ОФ-350 на дистанцию 1000 м срединное боковое отклонение составляло 0,7 м (у ОБ-25) против 0,4 м (у пушки обр. 1927 г.).

Кумулятивные (в терминологии военного периода — бронепрожигающие) снаряды имелись двух типов — стальной БП-350М (бронепробиваемость до 100 мм) и сталистого чугуна БП-353А (бронепробиваемость около 70 мм). Оба снаряда комплектовались взрывателем БМ мгновенного действия. В выстрелах со снарядом БП-350М использовался заряд Ж-344 (давление в канале ствола 800 кгс/см2), в выстрелах со снарядом БП-353А — собственный заряд из пороха 4/1 массой 0,12 кг (давление в канале ствола 780 кгс/см2). Кумулятивные снаряды предназначались для стрельбы исключительно по бронетехнике, рекомендуемая дальность стрельбы — до 500 м. Стрельба кумулятивными снарядами на дистанции свыше 1000 м воспрещалась вследствие её малоэффективности по причине большого рассеивания снарядов. Невысокая настильность огня (то есть малая дальность прямого выстрела, когда можно пренебречь кривизной траектории при прицеливании), а также значительное время полёта, порядка 2—4 секунд, дополнительно затрудняли ведение точного огня по удалённым свыше 500 метров целям, в особенности подвижным.

Зарубежные аналоги 76-мм полковой пушки обр. 1943 г. представлены немецкими, японскими и бельгийскими орудиями. Хотя артиллерия калибра 75—76 мм активно использовалась также армиями других стран (в частности, США и Италии), но по баллистическим качествам и месте в организационно-штатной структуре она не являлась полным аналогом лёгких советских, немецких, бельгийских и японских артиллерийских систем, предназначенных для непосредственной поддержки пехоты огнём и колёсами на полковом или батальонном уровне армейской иерархии.

Наиболее распространённое в вермахте 75-мм лёгкое пехотное орудие le.IG.18 по сравнению с пушкой обр. 1943 г. отличалось на треть меньшей массой, наличием раздельно-гильзового заряжания с переменным зарядом и намного большим углом ВН. Соответственно, немецкое орудие имело лучшую подвижность на поле боя, а также, в отличие от советского, могло вести огонь по навесным и даже мортирным траекториям, эффективно поражая цели, укрытые в складках местности. Преимуществом советского орудия являлись намного больший угол ГН и на 0,65 км большая максимальная дальность стрельбы. Японская 70-мм гаубица «Тип 92» и бельгийская 76-мм мортира Canon de 76 FRC являются очень лёгкими орудиями — их масса менее 250 кг. При этом они имеют большие углы ВН и, соответственно, намного большую по сравнению с советским орудием гибкость траекторий. Однако платой за столь выдающиеся массогабаритные характеристики стала очень слабая баллистика — максимальная дальность стрельбы менее 3 км, к тому же значительно более лёгким по сравнению с боеприпасами ОБ-25 снарядом.

К созданным во время войны образцам относятся как сама пушка обр. 1943 г., так и немецкие пехотные (прилагательное «лёгкий» было убрано из их официального наименования) орудия IG.37 и IG.42. В их техническом устройстве и характеристиках прослеживается явная конвергенция — использование лафетов уже существующих лёгких противотанковых пушек, отказ от возможностей навесного огня или сильное их ограничение, широкий сектор угла ГН, наличие кумулятивного боеприпаса. Во многом это было продиктовано опытом боёв, когда полковым или пехотным орудиям приходилось противодействовать бронетехнике противника.

75-мм пехотное орудие IG.37 являлось в значительной степени конструктивным аналогом ОБ-25 — эта немецкая артсистема была создана путём наложения нового ствола на лафеты трофейных советских 45-мм пушек (или 37-мм, в источниках информации существуют разночтения); даже созданы эти орудия были одновременно — в 1943 году. Отличием немецкого орудия являлись на 0,6 км большая дальность стрельбы за счёт более длинного ствола, наличие полуавтоматического клинового затвора, раздельно-гильзовое заряжание, меньшая на 70 кг масса и наличие дульного тормоза.

Ещё более высокими по сравнению с советским орудием были характеристики запущенного в серийное производство в 1944 году 75-мм лёгкого пехотного орудия IG.42 — при одинаковой массе, оно превосходило ОБ-25 в углах ВН и ГН, практически на километр — в максимальной дальности стрельбы. Как и IG.37, лёгкое пехотное орудие IG.42 имело вертикальный клиновой затвор и раздельно-гильзовое заряжание с переменным зарядом, что улучшало возможности орудия по поражению укрытых целей. В то же время, запустить IG.42 в крупносерийное производство не удалось, до момента капитуляции Германии было выпущено лишь 527 орудий этого типа.